Конфликт отцов и детей породил новую деревню.
Началось это в далеком 1928 году. Эпоха тогда, как известно, была бурная. Революционные преобразования, подгоняя друг друга, меняли облик страны, характеры и сознание людей. Историографическая наука до сих пор пытается отделить зерна от плевел. Споры по поводу оценок выбранного страной пути не утихают. Но факты и события красноречиво говорят сами за себя.
Взять хотя бы тот самый конфликт, произошедший в деревне Ново-Васильевка нынешнего Бижбулякского района. На волне изменений крестьянского уклада жизни, уместившихся в одном слове «коллективизация», несколько молодых семей заявляют родителям о желании отделиться, жить самостоятельно, построив дома на противоположном берегу реки Менеуз, недалеко от Ново-Васильевки. Молодые не скрывают, что хотят организовать там коммуну. Родителей - консерваторов незнакомое понятие «коммуна» пугает не на шутку. Ночью старшие даже разбирают мост через речку. Долго ли, коротко ли длится конфликт отцов и детей, теперь никто сказать не может, свидетелей уже нет. Известно только, что молодые восстановили мост и отделились-таки. Чем не сюжет для фильма? Эта история отдаленно напоминает переселение европейцев за Атлантику, когда самые решительные, увлеченные романтикой неизведанных дорог и территорий, решились на отчаянный поступок. К сравнению американских переселенцев с перебравшимися на другой берег Менеуза семьями из Ново-Васильевки мы еще вернемся ниже и не раз.
Иттихат.
Новое поселение они назвали Иттихат — производное от арабского «иттифак», в переводе «единство», «согласие», вложив в него, как программу, все светлые устремления и надежды на будущее. И заданной программе, несмотря на тяжелые испытания судьбы, остались верны. В 1930 году объединились в колхоз «Коммуна», председателем которого выбрали мудрого и выдержанного Габидуллу Асадуллина. Трудились с раннего утра до позднего вечера, получая за трудодни сельхозпродукцию. Тягловой силой служили волы и лошади.
Как-то так получается, что американский кинематограф тот же ручной, тяжелый, грязный труд своих первопроходцев делает предметом искусства, в кино, например, чаще всего это вестерн. Советские же ранние фильмы, тоже высокого уровня, в жанре музыкальной комедии или лирической драмы, обязательно клеймятся сегодня черным шрифтом заборного граффити. Вот бы Иттихату стать объектом интереса американского режиссера, на конкурсной основе!
Первый автомобиль в деревне появился в 1937 году. Его водитель Загирулла Мусин отправился на этой машине на фронт и погиб на поле боя.
В Великую Отечественную войну в армию были мобилизованы 80 иттихатовцев. Домой вернулись только 53 фронтовика.
Село Иттихат Бижбулякский район Республика Башкортостан район съемка с дрона.
Для сравнения. В 1940-м в колхозе «Коммуна» собрали более 18 тысяч центнеров зерна, произвели молока 6 тысяч литров, мяса — 96 центнеров. В первый послевоенный год зерна собрали в десять раз меньше, молока сдали только около 4 тысяч литров, в графе «мясо» — прочерк. Мужиков, техники, лошадей не хватало, год выдался засушливым. Вот такой вот «вестерн».
Переехавшие «на тот берег» когда-то молодые коммунары на протяжении всей истории деревни проявляли свой дерзновенный характер и трудолюбие. В деревне весело проходили свадьбы. В каждой семье росли по пять — восемь и более детей. На семейных черно-белых, а затем и цветных фотографиях непременно кто-то растягивает гармонь. Если бы был герб Иттихата, то на нем уместно смотрелись бы, по моей фантазии, серп и тальянка.
Подари себе парк.
В День России, 12 июня, в Иттихате состоялось торжественное открытие парка культуры и отдыха, который местные жители построили собственными руками и на личные сбережения — в честь 90-летия родной деревни.
Это событие воспринимается, если пользоваться терминологией боксеров, как аперкот — удар снизу в ближнем бою — по инициаторам внешних санкций и вообще по кризису. Таким образом жители маленькой деревни дали понять: в жизни не все так плохо, если держаться вместе, следовать традициям предков и трудиться с настроением вопреки внешним вызовам.
Единственная улица называется амбициозно — Центральной, никаких других больше нет. Она заставлена автомобилями-иномарками, будто одна из центральных в Уфе. Такое скопление их здесь наблюдается традиционно в день сабантуя. И вот еще один повод — 90-летие. О круглой дате оповестили земляков по всей России. Готовились с прошлого года. Гвоздь праздника — открытие парка. Место под него выбирали всем миром: перед березняком, на берегу маленькой речушки Карагатлы Елга (Смородиновая речка). Здесь до 1999 года стояла бревенчатая начальная школа, в которой учились все взрослые иттихатовцы. Ныне живущие в деревне принимали гостей — родственников, друзей, бывших соседей. Угощали… Тут надо взять паузу: с деревенским столом ни один ресторан не смог бы потягаться. Чай на любой вкус — с молоком, со сливками, с травами. Блины толстые, тонкие. Чак-чак, мясные блюда из вареной, копченой конины, баранины, вяленого гуся, ароматный суп с тончайшей лапшой. Из напитков с градусом — только кумыс! Брутальный алкоголь, и все это понимали, не гармонировал сегодня с блюдами, созданными на грани искусства. Глаза собравшихся искрились радостью. Опустевшие чашки и тарелки исчезли со столов незаметно, убирали их и подносили как женщины, так и респектабельные, в костюмах и галстуках, мужчины — полное равноправие: узнавалась особенная порода людей, унаследованная от бывших коммунаров, рискнувших когда-то перебраться «на тот берег».
Затем гости направились к парку. Там с утра гремела музыка, дети прыгали на батуте, катались с горки, которую местные мастера обтянули гладким материалом. По тротуарам в тени берез прогуливались взрослые. Скульптура белой лошади в полный рост стояла на плите, приводя в восторг малышню, — такого сказочного Акбузата они видели впервые.
— В какую сумму, интересно, обошелся бы парк, если бы строили его, как в городах, по конкурсу подряда? — спрашиваю улыбчивую Гульшат Гайзуллину, которая расторопно разливала в беседке чай для всех желающих, стоя между двумя самоварами. Как оказалось, работает она специалистом в Калининском сельсовете. Подав журналисту чашку, женщина задорно рассмеялась и объяснила:
— Так мы не считали! С прошлой осени каждый день проводили субботники. У нас в «ватсапе» есть группа односельчан, переписываемся. Все добровольно выходили и работали. Много времени и сил отдали организации встречи сельчан бывший директор школы Фанура Фаррахова, предприниматель Гузель Нуриева и другие. Есть у нас основной спонсор — Фаниль Тагирович Хуснутдинов, первый заместитель гендиректора компании «Востокнефтезаводмонтаж». Он изготовил беседки, скамейки, детскую горку, мостик через речку, привез саженцы деревьев.
Фаниль Хуснутдинов — один из семерых детей той самой семьи Тагира и Минсылу Хуснутдиновых, переехавших «на тот берег» в числе первых. Отец с июля 1942-го по 1945-й бил фашистов в минометной дивизии, затем на Дальнем Востоке добивал японских самураев. Вернувшись с фронта, взялся за любимое дело — работал коневодом в колхозе. Белая лошадь в парке — это в память о нем.
Фаниль Тагирович, как и все братья, высок, строен, не по годам спортивен, как настоящий иттихатовец, улыбчив. И не могу опять удержаться от сравнения: похож по всем вышеназванным параметрам на героев американских фильмов — то ли шериф, то ли ковбой. Сообщаю ему о своих ассоциациях, и в награду — широкая улыбка. Затем задумывается, вспоминая:
— Отец был мастеровитым, аккуратным, любое дело доводил до конца. Мама, Минсылу Минигалиевна, — нравственный стержень семьи. В деревне, рассказывают и сейчас, к ней прислушивались и старые, и молодые, и рядовые, и начальники. Соблюдала каноны ислама, без ее молитв не обходились ни бракосочетание, ни имя наречение, ни проводы в последний путь.
Фаниль Хуснутдинов унаследовал лучшие качества обоих родителей. «Обаяние этого мудрого человека и руководителя распространяется и на профессиональное сообщество монтажников и сварщиков, которые трудятся на самых значимых объектах российского ТЭКа, — говорит генеральный директор АК «Востокнефтезаводмонтаж» Халит Бикмухаметов. — Везде его ценят за высокий профессионализм. Личный авторитет в рыночной экономике много значит».
Зимой, в мороз, 600 километров пешком.
В судьбах коммунаров и их наследников отразилась вся 90-летняя история страны. Среди самых почетных зрителей концерта в парке сидит смиренно старушка, которая на четыре года взрослее деревни, — Рашида Файзрахмановна Закиева. Женщины, разливающие чай, понизив голос, вводят журналиста в курс дела: эта бабушка — душа деревни, столько натерпелась, бедненькая! В 14 лет пошла на курсы механизаторов, работала помощником комбайнера. Когда в начале войны комбайнера призвали в армию, девчонкой села за штурвал, а зимой ремонтировала технику под открытым небом. В 1942 году Закиеву призвали в трудармию и отправили в Свердловскую область железнодорожной рабочей. В труд-армии было голодно и тяжелее, чем в воюющей. В начале 1945-го женщины не выдержали, и целая группа от отчаяния убежала домой. Несмотря на суровые морозы, Рашида пешком преодолела 600 километров до родной деревни, не думая о последствиях. Здесь ее ждал приговор военного трибунала: за оставление места работы отправили в Пермский край, в тайгу. В День Победы амнистировали. Женщина трудилась в колхозе, затем многие годы — техничкой в школе. Рашида Файзрахмановна еще в молодые годы похоронила единственную дочь и больше не пыталась создать семью. Школьники ее уважали и любили за добрую душу и трудолюбие.
Таких, как она, прошедших испытания трудовой армией и чудом выживших, немало. Наверное, поэтому Всевышний продлевает им радость жизни: вот и парк довелось увидеть, и чудного белого коня, и очередной выпуск в школе.
Иттихат Деревня снято в сентябре с квадрокоптера.
К долгожительнице подсела 16-летняя Илюза Набиева, приехавшая из соседней деревни Курган в составе самодеятельного танцевального ансамбля. Подсела по просьбе фотографа. Бабушка Рашида в 16 лет в замасленной спецовке и лаптях управляла комбайном, чтобы Илюза сегодня танцевала.
В Иттихате нет ни одного брошенного дома.
Деревенские женщины знают все и обо всех. Они лучшие рассказчики, тем более когда рядом мурлычут сразу два пузатых самовара. Картина в их представлении, в общем-то, не особо радужная: мужчины в основном трудятся на Севере по вахтовке или ездят в поисках зарплаты в райцентр и близлежащие города. Большинство женщин вынужденно несут крест домохозяек, по дому работы хватает, до 30 соток земли, почти каждая семья держит корову, а некоторые и не одну. Дети и внуки регулярно приезжают в Иттихат, очевидно, потому, что хозяйства крепкие и родители ждут помощи. Иначе откуда возьмется в городских холодильниках экологически чистая продукция?
Удивительно: в деревне, где нет рабочих мест, ни один дом не брошен. Усадьбы переходят к внукам, к племянникам, другой родне: не оставлять отчий дом — святая традиция. А традиции укрепляют все остальное — совесть, ответственность, волю.
Иттихат убеждает сомневающихся: деревня по определению не может стать умирающей, ее можно только убить. Непродуманными реформами, глупостью чиновников, поспешными выводами — то есть кабинетными решениями.
— У нас в районе не осталось больших промышленных предприятий, которые когда-то принадлежали нефтяникам, — рассказал глава Бижбулякского района Наиль Гатауллин, праздновавший с сельчанами открытие парка. — Зато есть много мелких личных подсобных хозяйств, так как народ очень трудолюбивый. Стали появляться и крестьянско-фермерские хозяйства благодаря сноровистым жителям. Их всех сегодня мы стараемся объединить в кооперативы, которые сейчас поддерживаются и руководством республики, и федеральным центром. Будем бороться за гранты, обещанные кооперативам, — размер их достигает трех миллионов рублей. Для начального развития вполне достаточно. Урбанизация и сельская кооперация могут и должны существовать совместно.
В словах Наиля Гатауллина привлекает больше всего вера в потенциал села. Ведь это особая цивилизация. Ее импульс когда-то сподвигнул же молодые семьи перейти «на другой берег», и коммунары доказали свою правоту.
Издревле в деревне жили и трудились общинами.
Затем общину обозвали коммуной, объяснив коллективизацией. Сегодня придумали новый термин — кооперация. Но суть та же.
На финише концерта уставшие артисты уступили сцену главным организаторам торжеств. Гендиректор ВНЗМ Халит Бикмухаметов, его заместитель Фаниль Хуснутдинов выволокли огромный сетчатый «невод», набитый разноцветными футбольными и баскетбольными мячами. Подарок школе. Вообще-то, подарков в тот день было множество, но этот запомнился. Неожиданно Халит Абдулсаматович, известный в прошлом спортсмен и нынешний меценат команды УГНТУ-ВНЗМ по ручному мячу, вынул из сетки последний мяч и бросил молодежной части зрителей.
Мяч поймал самый ловкий мальчик — Раузат Шайгарданов, ученик четвертого класса, сын местного тракториста. Он тут же был вызван на сцену и удостоился необычного подарка — огромного пакета, в котором была упакована фирменная спецовка монтажника ВНЗМ. Взрослого размера.
— После школы он придет работать к нам, — уверенно напутствовал Халит Бикмухаметов, гладя мальчика по шевелюре, и предсказал ему заманчивый путь: — Вначале будет учеником монтажника, монтажником, бригадиром, начальником участка, затем управления и — генеральным директором!
Чем закончится этот экспромт? И экспромт ли это был? Покажет время. На иттихатовцев спрос есть всегда.